Акция Архив

Литературная премия журнала "Север"

Литературная премия журнала "Север"

Лауреатами литературной премии журнала «Север» за 2023 год стали Анатолий Ерошкин (Петрозаводск – Краснодар), Егор Перцев (г. Олонец, Республика Карелия), Николай Полотнянко (г. Ульяновск).

«Северная звезда»-2024

«Северная звезда»-2024

3 марта стартовал молодежный конкурс журнала «Север» «Северная звезда»-2024

Позвоните нам
по телефону

− главный редактор, бухгалтерия

8 (814-2) 78-47-36

− факс

8 (814-2) 78-48-05


Памяти петрозаводского и вепсского поэта Николая Абрамова

Abramov-Kolya-v-roli-Klyueva.JPG
24.01.2017

 

23 января – год назад – не стало Николая Абрамова. А сегодня – 24 января 2017 года – ему бы исполнилось 56 лет…

Коля мечтал о сборнике стихов на русском языке... Рукопись русских стихов для будущей книги моего друга, классика вепсской литературы Николая Абрамова я собирал в течение года: по журналам, газетам, Интернету, книге «Поговорим, брат» и стихам из семейного архива, которые мне передала сестра поэта Таисия…

Николай Абрамов – первый вепсский поэт, начавший писать на родном языке, начинал свою творческую деятельность со стихов на русском языке, и – до своей безвременной кончины – не переставал их писать. Благодаря журналисту и поэту Николаю Абрамову зарождалась и поднялась на новый культурный уровень газета «Кодима», выходящая в Петрозаводском издательстве «Периодика» на вепсском и русском языках.

Николай Абрамов – глубоко ранимый, тонко чувствующий поэзию человек, обладающий при этом мощным духовным стержнем и образной поэтической строкой. Об этом говорят многочисленные поэтические публикации Николая, вышедшие на родном вепсском и не менее родном – русском, а также на финском, венгерском, эстонском, французском языках. Судьбоносные вехи поэта повторяют и названия выпущенных книг «Тридцать три», «Время журавлей», «Поговорим, брат…».  К сожалению, до сего времени отдельной поэтической книги на русском языке у него не выходило.

Работая над каждым стихотворением, как говорится, «на разрыв», Николай Абрамов отождествляет свое умение интонационно – с болью и нежностью – раскрыть выбранную жизненную тему с творчеством своих кумиров – Есенина, Высоцкого, Рубцова. Об этом говорят и стихотворные подборки Николая, опубликованные в журнале «Север». Немало потрудились над переводами стихов Абрамова с вепсского на русский язык и его товарищи по творческому цеху Марат Тарасов, Вячеслав Агапитов, Андрей Расторгуев. В рукописи присутствуют и мои переводы.

Темы стихов Николая разнообразны: малая родина, разговор с любимым псом и токующей птицей, любовь и разочарования, жизнь и смерть. Николай Абрамов очень точно и талантливо, как истинный сын вепсского народа, описывает чуткую природу родной земли и естественность, простоту, деликатность и гостеприимство жителей, населяющих наш северный край, воспитывает в своих читателях самые высокие чувства.

О.Э. Мошников

20.01.2017 г.

 

Предлагаем вашему вниманию подборку стихотворений Николая Абрамова из будущей книги.

 

Николай Абрамов: «Я вернулся…»

 

СНЕГ

Этот снег не студит руки – нежен он и сладок,

Словно в изморозь черемух закипает цвет –

Это ты приводишь пряди русые в порядок,

И глаза твои – озера – озаряет свет.

 

Вместе селезень и утка. Поцелуй застенчив.

Стосковались по кукушке вешние леса.

Опустила тихо ива ветви мне на плечи –

Или это ты взглянула милому в глаза?

 

Долог – шепот камышовый, радуга в ресницах.

Потечет медовой рожью золотистый сбор…

Жарче, жарче поцелуи! – незачем таиться!

Горькой ягоды рябины полыхнул костер.

 

Разнесет зима по свету снежный пепел сердца…

В лютый холод мне не страшно коротать свой век:

Сколько волосы не глажу – все не наглядеться,

Как струится и не тает под ладонью снег. 

                          Перевод с вепсского  Олега Мошникова 

 

КОЛДУНЬЯ

В корбе далекой есть девушка,

Бродит по лесу одна.

Только увижу – хмелею я,

Словно отведав вина.

 

Белые лебеди – руки

Гибкий и манящий стан.

Может, возьмет на поруки –

Душу мою?.. Я устал…

 

Песня звенят глухариные,

Омут светлеет до дна.

Стелются ягоды винные

Там, где проходит она.

 

Много колдуний на свете,

Только я верен одной.

Как же попасться мне в сети

Девушке ласковой той? 

 

ЗЕЛЁНАЯ СКАЗКА

Лучшая повесть на свете –

та, что светла и правдива…

Лег я зимой на повети –

утром весна разбудила.

 

Глядь – в зоревой опояске

здесь, на родном косогоре,

бродит зелёная сказка

из тридевятого моря…

 

Как на рассвете равнины,

мысли мои просветлели.

Сёстрами нынче родными

кажутся сосны и ели.

 

Здесь мои звёздные кровы,

что я друзьям оставляю,

здесь рождено моё слово,

что раздаю без конца я.

 

Здесь мне на светлые росы

долго кукушка пророчит

белые ветви берёзы,

озера синие очи. 

                   Перевёл с вепсского Андрей Расторгуев

 

 

ХОЛОДА 

Холода, холода, мир замерз и охрип,

И застыл – в ожидании судного дня…

Три приятеля: насморк, ангина и грипп,

Сговорившись, с утра навещают меня.

Вылезаю из теплой постели с трудом,

А за стенкою кашляет – черт, или – бес,

И затих под сугробами старый наш дом,

Только дым из трубы поднялся до небес…

Холода, холода – и в душе, и в окне.

Но опять у меня начинается жар.

Закрываю глаза, и мерещится мне –

Как огнем полыхает осенний пожар.

Слышу шелест листвы, птичий щебет и гам;

Далеко за морями остались края,

Где голодные ветры холодным снегам

Говорят – что кончается песня моя.

Может, жить мне немного осталось недель,

Может быть даже – дней, но я знаю одно, –

Темной ночью тайком – не шальная метель,

Это – девушка в белом стучится в окно.

Я хочу ей открыть – сквозь горячечный бред –

Поднимаюсь… в мои ли сдаваться года…

Но просвета в окошке завьюженном нет.

И виною всему – холода, холода…

 

 

*  *  *

Мы под руку не шли, нас в церкви не венчали,

но только видит Бог - не по моей вине.

Я буду ждать тебя... обиды и печали,

как память о тебе - не утоплю в вине.

 

Я буду ждать тебя... и если мир наш вечен,

пусть даже смертны мы, ко мне, в конце концов,

вернётся голос твой, и обнажатся плечи,

и утренней звездой - взойдёт твоё лицо...

 

 

* * *

Руки твои - словно ветви берёз,

Снова озёра-глаза твои вижу.

Грешником каюсь, себя ненавижу,

В царстве далёком несбывшихся грёз.

 

Снова поманит озёрная даль,

Небо роняет хрустальные росы...

Губы твои - земляничная россыпь,

Голос твой - в небе весенний журавль.

 

Плачет душа, но чиста, как слеза...

Кто мое сердце возьмет на поруки?

Вновь я во сне целовал твои руки,

Вновь целовал я озёра-глаза.

 

Солнечный день и нежданно - гроза

Лодку накрыла, гребу через силу...

Скоро возьму я с собой и в могилу -

Ветви берез и озёра-глаза...

 

 

ДОЖДЬ В ПЕТЕРБУРГЕ

Вам, конечно, меня не понять,

Не простить, ну и что ж, ну и что ж…

Мне сегодня тоску, мне печаль не унять,

А за тёмными окнами – дождь.

 

Как безжалостно пусто в груди,

Даже сердца как будто бы нет.

Что же ждёт, ожидает меня впереди,

Сколько жить мне – часов, или лет?

 

Этот город тревог и вождей…

Но темно, как темно же в глазах,

Петербург, Петроград захлебнулся в дожде,

Как в невинных девичьих слезах.

 

Я без страха отдам в час любой

Своё сердце больное в залог,

Да спасёт мою грешную душу – любовь,

Да поможет не дьявол, а – Бог…

 

 

*  *  *  

Целую ночь – дождь,

В сердце моем – дрожь

Если б я только мог

Верить, что есть – Бог.

 

Все осуждают меня

В сумраке Судного дня,

Гонят без жалости прочь –

В эту дождливую ночь… 

 

*  *  *  

А дни за порогом – черны,

Сквозь щелку – ни мрак, и ни свет.

Уже различал я черты

Друзей… их давно уже нет.

 

Я видел их сквозь полутьму

И двигались тени, скользя.

Я даже не верил тому,

Я видел – что видеть нельзя.

 

Неведомый мир – без границ,

Без лиц, без души, без креста,

Как будто надгробный гранит

Над скорбной могилой привстал.

 

То мрак, то настойчивый свет,

И звон, этот горестный звон!

Я верил… А может быть нет,

Все  это – лишь тягостный сон.

 

Но мысли – как слезы чисты,

И вновь зеленеет наш сад…

Я был – у последней черты

И снова вернулся назад. 

 

*  *  *  

Быть почетно певцом и поэтом,

Но мне жалко, что я не художник.

Я писал бы портреты березок,

Опускающих ветви на грудь…

Я писал бы осенние листья,

Как их бережно трогает дождик,

И шагнула бы девушка в белом

В эту тихую, мокрую грусть.

 

Стал бы я живописцем великим,

Наряду с Леонардо да Винчи,

Окруженным толпою красавиц,

Не пугался бы звона монет…

Но зачем мне богатство и слава,

Если все перепуталось нынче, –

Кто бездарен – «шедевры» клепает,

Кто бессмертен… того уже нет.

 

Впрочем, я ни о чем не жалею

И не буду лжецом и подлизой,

Пусть ругают «коллеги» построчно

И клюют, словно куры пшено…

Попросить об одном лишь осмелюсь:

Обернись мне вослед Мона Лиза,

Не грусти и модель Рафаэля,

Что березкой расти суждено…

 

ПИСЬМО

Вновь пишу я тебе, дорогая моя недотрога,

(на второе письмо я решился не сразу, не вдруг)

Словно в строках коротких возможно поведать о многом,

И губами коснуться твоих нецелованных губ…

 

Жизнь шатала меня по замызганным грязным дорогам

И хлестала, как плеть, и ласкала, мгновенье спустя…

Только знай об одном, дорогая моя недотрога,

Ты живешь в моем сердце, а все остальное – пустяк.

 

Упакуй эти строки в – «Стекло!» и «Руками не трогать!»,

Или – в грязь каблуком… Я без них как-нибудь проживу.

Но поверь лишь тому, дорогая моя недотрога,

Что из всех «недотрог» – для одной я на свете живу.

 

Только чувство мое ты своей нелюбовью не трогай:

Для меня – оно все, от него я и счастлив, и пьян…

Не сердись на меня, дорогая моя недотрога,

Я всегда был таким, и любовь – мой прекрасный обман.

 

И за это письмо ты меня не суди очень строго.

И могилку мою средь снегов иногда навещай…

Я целую письмо, дорогая моя недотрога,

Поцелуй безответный – и дорог, и горек… Прощай… 

 

ОСЕНЬ

Небо дождями изводит,

Заколья киснут у пожен.

В жёлтой рубашке проходит

Леса избранница осень.

 

Ветер-бродяга средь ночи

Речку украсил  листвою,

Может она напророчит

Новую встречу с тобою.

 

Следом за снежной порошей

В сердце закралась остуда.

Стану бродить бездорожьем

Я в ожидании чуда. 

                      перевод с вепсского  Вячеслава Агапитова

 

 

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Здравствуй утро, морозное, снежное,

И лыжня, словно струны, звенящая!

Здравствуй юность моя безмятежная,

И тревоги и бури хранящая.

Я вернулся, нежданно, негаданно,

Словно заячьим следом опутанный…

Здравствуй лес! – по утру не раскатанный,

Весь в сугробы-тулупы закутанный.

Вновь я выйду в просторы безбрежные:

Все знакомое – настом не пройдено…

Здравствуй доброе, милое, нежное,

Здравствуй, снег,

Здравствуй, дом,

Здравствуй, Родина!

 

*  *  *

Что впереди, благодать, или – ад,

Все, очень скоро, узнаем мы это.

Снова короткое кончилось лето

И остывает осенний наш сад.

 

Дождь на дворе и Россия во мгле…

Буду с тобой я и в это ненастье.

Где и когда я найду своё счастье?

Кто я и что я на этой земле?

 

Дни-журавли не вернутся назад,

Скоро поблекнут осенние краски.

Хочется солнца, любови и ласки,

Но остывает наш маленький сад… 

 

ХОРОШИЕ ЛЮДИ

Когда, улыбаясь, отраву несли мне на блюде,

Но был еще выбор – «жакан» или – просто петля,

Меня приютили – хорошие добрые люди,

И есть, видно, Бог, коль рождает их наша земля.

 

Мне чудится нежность и преданность – в волчьем оскале,

И что-то звериное – в злых человечьих глазах…

Но люди лихие меня бы напрасно искали,

Я с ними расстался, и нет мне дороги назад.

 

Не стихнет веселье, в разгаре хмельная пирушка,

Душа поднимается в гору и – кубарем вниз…

Вновь чай подливает и мед предлагает старушка;

Она мне милее, чем самая лучшая «мисс».

 

Глядят со стены пожелтевшие старые снимки,

Как древние руны, фотографам – честь и хвала.

Старик принесет чуть подмерзшей, моченой брусники,

Посетует с грустью, что пенсия больно мала.

 

Расскажет, как нынче медведя он встретил в овражке,

Почти – как приблудного немца на прошлой войне…

И, все попирая законы, – отведаем бражки,

Тайком от хозяйки, чтоб радостней стало вдвойне.

 

Темно на дворе… На лежалом и выцветшем сене

Постелю устроят… Сюда б – молодую жену…

Внезапно проснусь, и подумаю ночью весенней,

Что, может быть, я не напрасно на свете живу.

 

Когда же меня на Земле одинокой не будет,

Пусть скорбный мой прах, по-крестьянски, ничуть не спеша,

Под старой сосной похоронят – хорошие люди,

Покойнее с ними бездомная будет душа… 

 

 Фото Сеппо Туоми